Славянский бог АВСЕНЬ (Овсень, Таусень)

Наша редакция открывает большой цикл статей «Славянский бестиарий». В них будет рассказано о славянской мифологии, праздниках, традициях и обычаях русского народа. И первая статьей этого  цикла посвящена богу Авсеню.

Баусень, Таусень, Усень, Говсень, Овсень, Овсей, в дохристианской Руси языческое божество, связанное с Новым годом, со сменою времен года, с началом весеннего солнечного цикла и возрастания плодородия, воплощал в себе начало года — прибытка (урожая).

Славянский бог Авсень, сын Даждьбога и Майи-Златогорки, брат-близнец Бога Коляды, у славян почитался как Бог перемен и в первую очередь, как Бог смены времён года.  Считалось, что бог Авсень приходит на землю в самом начале осени – тогда, когда людям необходима была помощь при сборе хорошего урожая.

Авсень в славянской мифологии — Бог осеннего Солнца. Приход этого славянского Бога означал окончание полевых работ и начало домашних дел, как символ перехода от старого к новому. Бог Авсень, называемый ещё Святовитом, почитался как бог осеннего Солнца, в честь него устраивали осенние праздники урожая.  Знак бога Авсеня с мужской силой, но подходит и замужним и незамужним женщинам своей мягкой энергетикой.

Боги древних славян никуда не ушли. Если вам близок славянский Бог Авсень, значит, ваш знак — Таусень, Знак Бога Авсеня изображен в виде встретившихся в одном месте четырех стрелочек, причем двойных. Они говорят о том, что человеку нужно обязательно встать на правильный путь, потому что истинное направление потеряно. Эти двойные стрелочки словно указывают на правильный путь, и где его можно найти. Бог славян Авсень — это тот, кто прокладывает мосты между настоящим и будущим, обязательно укажет вам дорогу. В этом сила оберега славянского Бога Авсеня. (поставить знак)

Имя этого божества упоминалось еще в н. XX в. в песнях-колядках, или овсеневых песнях, распеваемых во время праздника на стыке старого и нового года, так же называли Васильев вечер, 1/14 января. Во время пения овсеневых песен поющие обыкновенно бросали зерна разного хлеба и овса, которые затем собирали и хранили до весеннего посева.

Начинался он так: пока родители подсчитывали урожай, готовили кушанье для многочисленных гостей, дети бежали по деревне, заглядывали в избы родственников да приглашали их на праздник. Ладно, коли гости могут отплатить хозяевам за угощение, пригласить их за стол в ответ. От того богатство каждой семьи умножается. Ближайших родственников, особенно молодых зятьев, приглашали даже если жили они бедно и ответить на угощение не могли. Так и принимали гостей сперва у себя, через день в ответ гостевали.

В Малороссии в этот вечер комнату уставляли снопами: снопы клали и на самый стол, а посреди них ставили большой пирог; жена просила мужа «исполнить закон». Дети спрашивали: «Де ж наш батько?» (Где же наш отец?) — «Хиба вы мене не бачите?» (Разве вы меня не видите?) — спрашивал отец, сидя за столом и скрывшись за грудою снопов, пирогов, вареников, книшей. «Не бачимо, тату» (Не видим, отец). — «Дай же Боже, щоб и на той год не побачили» (Дай Бог, чтобы и на будущий год не увидели). Этим актом выражалось желание, чтобы и наступающий год был столь же плодородным и дом хозяина изобиловал яствами.

Очевидно, что эта приговорка осталась из какой-нибудь песни, которой сопровождался обряд засеванья. В Малороссии мальчуганы, ходя по домам и разбрасывая из рукавов или из мешка семена, пели:

Ходит Илья

На Василья,

Носит кучу Житяную.

Де замахне —

Жито росте —

Жито пшениця,

Всяка пашниця,

У поле ядро,

А в доме добро.

В Галиции при этом клали еще на стол рукоять плуга. Мальчики и парубки щедровали, вспоминая в своих щедрив-ках о Рождестве Христовом и о дне св. Василия, поздравляли всех с праздником, желали всем здравия и счастья, а себе просили подарка. Они же производили «засееванье», разбрасывая зерна по улицам и домам и приговаривая: «На счастье, на здоровье, на новый рок (год). Роди, Боже, жито, пшеницу, всяку пашницу».

Девушки же в это время гадали, так же как и на Святках или иным образом. Так, испекши накануне пирог, в самую полночь девица выходила на улицу и, подойдя к чьей-нибудь хаты, начинала прислушиваться к разговору; первое услышанное ею имя означает суженого, слово «иди» — замужество, «сядь» — возможность остаться в девках, а слово «ляжь» — смерть. Считали колья в плетне три раза по девяти и по последнему определяли качества суженого: если кол сучковатый — жених будет сердитый, если кол без коры — бедный, если в коре — богатый, и т. д.; слушали лай собак, чтобы знать, с которой стороны надо дожидать себе жениха.

Способы гаданий были весьма разнообразны, но все они сводились к тому, чтобы узнать, выйдет ли девушка замуж.

Один же из этих способов гадания, заговаривание каши, имел совсем другой смысл. Совершался он таким образом: старшая в доме женщина — хозяйка, взяв крупы из амбара, заваривала кашу на воде, принесенной старшим из мужчин в доме; затирание каши сопровождалось разными причитаниями, как, напр.: «Сеяли, ростили гречу; во все лето уродилась наша греча и крупна, и румяна; звали-позывали нашу гречу в Царьград побывать, на княжой пир пировать; поехала греча во Царьград побывать со князьями, со боярами; с честным овсом, золотым ячменем ждали гречу, дожидали у каменных врат; встречали гречу князья и бояре, сажали гречу за дубовый стол пировать; приехала наша греча к нам гостевать». Красная каша предвещала урожай и изобилие, а белая — неурожай и разные бедствия.

Во многих местностях, эти обряды видоизменялись до того, что порой ограничивались только беготнёю мальчишек по улицам с криком «Авсень! Авсень!» или с песнями, вроде следующей:

Ой, Овсень, ой, Овсень!

Походи, погуляй

По святым вечерам,

По веселым теремам.

Ой, Овсень, ой, Овсень!

Посмотри, погляди,

Ты взойди, посети

К Филимону на двор!

Н.П. Степанов

Коли спросят вас: «Бог чего славянский Овсень?» – знайте, что он Бог и Осеннего Солнца, и Бог, прокладывающий мосты в будущее. Потому в особых обрядах обращались к Овсеню, чтобы следующее лето вышло ещё более урожайным, чем прошедшее, чтобы суровую зиму удалось пережить легко.

Когда закончится Овсень, начинали конопатить избы на зиму, «закармливали» домашнюю скотину. Всей семьей выносили корове-кормилице «пожинальник» – сноп из последних колосьев. На жатве его сплетали в «бороду», сжинали последним, украшали и хранили дома. Как закончатся веселые гуляния на Овсень, можно отдать «пожинальник» домашним животным, чтобы зимой им сытно жилось.

Женщины после праздника делали из свежего зерна куколок-крупеничек, приносящих богатство в семью, да кукол-успешниц, помогающих в любом начинании. К осенним же свадьбам делали и кукол-неразлучников, чтобы молодые шли по жизни рука об руку в любви.

Традиция жива и сегодня. Этот праздник отмечают повсеместно. Не только на территории России, но и ближнего зарубежья. Ходят друг к другу в гости, накрывают богатые столы, приглашают родственников и друзей. В городах проводятся многочисленные ярмарки и «праздники урожая». Конечно, не всегда старинные традиции гармонично вплетаются в современные реалии, но пока люди помнят и чтят их, традиции будут живы.

Мираслава Крылова